1885 год. Среди прекрасных и величественных пейзажей Британской Колумбии (Канада) случилась трогательная история. Медвежонок, потерявший мать, остался один на один с суровым и незнакомым миром. Где-то рядом двое охотников преследовали огромного медведя. Их встреча была предрешена судьбой…
Вопрос. Что натолкнуло Вас на мысль снять такой фильм?
Ж.А. Идея возникла во время работы над фильмом «Борьба за огонь», события которого разворачиваются в эпоху палеолита. В этой ленте нет диалогов, поэтому мне пришлось прибегнуть к помощи специалистов по невербальным коммуникациям, в том числе, моего наставника Десмонда Морриса. Он представил меня Конраду Лоренцу, основателю этологии (науки о поведении животных). Его работы потрясли меня. Я открыл для себя, что поведение человека часто представляет только вариации общего универсального поведения, характерного для многих видов живых существ. Оправившись от шока, я был поражен тем, что ни один режиссер до сих пор не изучал глубоко эти научные материалы. Ведь опираясь на них, можно создать психологический фильм, в котором героем стало бы животное.
Несколько месяцев спустя настал благоприятный момент. Мой «доисторический» рискованный фильм-эксперимент был хорошо принят. Это придало мне смелости сделать новый шаг по изучению наших примитивных основ. Мой друг сценарист вспомнил о книге, полученной в качестве приза еще в школе и с наслаждением прочитанной в детстве. Это была книга Джеймса Оливера Кервуда – «Король Гризли». Автор написал ее после того, как изменил свое отношение к охоте, и посвятил сыну. Вскоре я был увлечен этой книгой.
«Величайшее наслаждение не убивать, но дарить жизнь», – писал Кервуд. Мы с Жераром Брашем решили переписать эту историю. Взглянуть на ситуацию не с точки зрения охотников, а с точки зрения тех, на кого охотятся, и прежде всего – глазами медвежонка.
Вопрос. Почему Вы отдаете предпочтение фильмам без диалогов?
Ж.А. Этот вопрос не стоит задавать ни нашим звукорежиссерам, которые провели 11 месяцев, озвучивая тысячи медвежьих стонов, бормотаний, ни тем, кто озвучивал «Борьбу за огонь», ни тем, кто работал над длинными речами примитивного языка, созданного Энтони Бургесом.
Это правда, что я предпочитаю рассказывать истории через изображение. В Африке я открыл для себя целую вселенную чувств и инстинктов и понял преимущество действий над речью. Делая рекламные ролики, где секунда стоит огромных денег, я научился продавать продукт, показывая его качество, но не говоря о нем.
Я снимаю фильмы с убеждением, что действительные намерения обнаруживаются через действие, а не при помощи слов. Больше верить действиям, чем словам – это то, что придает величие американским фильмам.
Вопрос. Почему Вы выбрали именно медведя, а не другое животное?
Ж.А. Я сходил в зоопарк и заинтересовался обезьянами. Но они так похожи на нас, что нам их поведение кажется карикатурным. Меня соблазнила красота тигров, очаровывали их глаза. Но их детеныши выглядели, как маленькие домашние котята. А взрослые тигры – это очаровательные и грозные пришельцы.
Было несколько причин для выбора именно медведя, известного героя древних мифов и любимых детских забав. Медведь – единственный среди четвероногих, кто предстает одновременно как грозный, страшный зверь и как дружественное, неуклюжее существо, особенно когда стоит на задних лапах. Он ходит на ногах – подобно человеку, его скелет схож с нашим, медведь часто делает похожие жесты. Его гортань в первые пять месяцев жизни имеет сильное сходство с нашей. Детеныши имеют звуковой репертуар, подобный репертуару новорожденных детей, так что нетрудно и ошибиться.
Итак, в человеке есть что-то от медведя, в медведе – от человека. Мне казалось, что для человека будет замечательно почувствовать в себе медведя.
Вопрос. С кем было легче работать с медведем или с актерами?
Ж.А. Все зависит от актера!
Во всяком случае, в этом фильме медведям-актерам нужно было время, чтобы понять роль, но при этом они не понимали мой язык. Поэтому я был вынужден обратиться за помощью к переводчику, то есть тренеру. Следовательно, я не мог дать им выучить роль за несколько дней до начала съемок, на это понадобилось несколько лет! Пришлось учитывать и другие детали. Медведь вносил индивидуальность в роль, но звезда есть звезда, ему нужен дублер, свежая семга на завтрак, время от времени он хочет быть услышан.
Главное отличие человека от животного-актера в том, что последний никогда не играет осознанно. Животные никогда не обманывают. Они или отказываются играть сцену, или действуют, повинуясь инстинкту. Их спонтанность удивительна. Наблюдая Дюк и Барта, я не раз думал об уроках Ли Страсберга, о том, как актер может передавать эмоцию. Ему нужно почувствовать, испытать нечто подобное.
Такие моменты случались во время съемок, чудесные моменты, когда животные передумывали, полностью переиначивали всю роль так, будто они читали сценарий. Дюк обнаружила лягушку и потом долго прыгала вокруг нее. Барт решил остановить демонстрацию угрозы и, несмотря на указания тренера, самопроизвольно полностью изменил эпизод, где он находится лицом к лицу с безоружным охотником. Или еще, у малыша возникла лучшая идея, чем было написано в сценарии: он тряс сосну высотой примерно его роста, подражая ухаживаниям большого медведя.
Я был всегда убежден, что могу лучше или хуже рассказать историю, но никогда в моих самых необузданных мечтах не представлял, что мои животные-партнеры будут обладать таким обаянием и грацией.
Вопрос. Почему медвежонку снятся сны?
Ж.А. Не показать его сны было бы странно в фильме, который претендует на описание способности «всех высших позвоночных видеть сны». Электрофизиологические исследования большого количества живых существ, начиная с крыс и заканчивая слонами, показали, что они имеют общий жизненный цикл: бодрствование – сон – сновидения. Кошки, цыплята, люди или медведи – не являются исключением из правил.
Относительная длина этого цикла различна. Сон занимает 20-30% цикла у плотоядных охотников, предположительно 5% – у травоядных животных и птиц. Автоматически программируемая нервная система вызывает образы, эмоции, чувства, сохраняющиеся в индивидуальной памяти. Зная психические особенности субъекта, способности и жизненный опыт, можно экстраполировать их на сны человека или животного.
Конечно, мы не могли позволить себе удовольствие интервьюировать большое количество медведей на тему их ночных фантазий. Различие между документальным или научным фильмом и «Медведем» в том, что мы показали то, что, как мы думаем, могло бы быть, не подкрепляя это доказательствами. В начале фильма первый сон медвежонка как предупреждение: «Это не биологический опус, это выдумка, вымысел».
Вопрос. Почему Вы использовали кукольную анимацию для показа снов?
Ж.А. Я хотел воздействовать на ритм, формы и ткань фильма, не используя современные средства. Я хотел вернуться назад к невинному очарованию, архаической образности, которые более соответствуют пробуждающейся душе нашего маленького животного. Я хотел привнести свежее видение, доселе широко неизвестное в западных странах. Мой друг Умберто Эко сказал мне после просмотра фильма: «Мечтать посредством чешских кукол-марионеток – это уже страшный сон».
Вопрос. В чем вы особенно нуждались во время подготовки и в ходе съемок фильма?
Ж.А. Нужно было чертовски много терпения! Мы должны были ждать четыре года после того, как сценарий был написан, прежде чем начать съемки. Четыре года, именно столько понадобилось, чтобы медведи-актеры были готовы исполнять роли. Как только съемки начались, я уже не мог ничего изменять из того, что было отрепетировано. Когда большой медведь играл в сцене, где он прихрамывает, я уже не мог заставить его хромать на другую ногу. Дрессировщик провел два года, обучая его изображать раненого и передвигаться так, чтобы правая лапа была подвернута к грудной клетке.
Чтобы облегчить тренировки и помочь дрессировщикам, мы сделали около 1700 рисунков для раскадровки, чтобы показать, как история должна выглядеть на экране. Только 300 были изменены согласно советам дрессировщиков и консультантов.
Когда в 1987 году мы начали съемки, у меня не было выбора. Надо было снимать точно то, что было прорисовано четырьмя годами ранее. Я уже не мог более менять мои замыслы. Было два пути: не делать ошибок, когда я принимал решение, или мириться с ошибками. Съемки были уроком терпения, даже упорства. Ждать, начинать снова, опять ждать до тех пор, пока не «поймаешь» нужный кадр. Ждать, несмотря на дождь, холод, скуку, усталость, раздражение съемочной группы, несмотря на опасность, иметь мужество не сдаваться, пока не сделаем то, что нужно.
Как вы объясните вашему исполнительному продюсеру, что, находясь на высоте 9000 футов с группой в 200 человек в течение 10 часов съемочного дня, вы ждете, когда блеснут искорки в глазах медвежонка?!
Вопрос. Где снимался фильм?
Ж.А. Милош Форман снимал Вену для «Амадеуса» в современной Праге. Роланд Джофф – Таиланд для «Полей сражений» в Камбодже. Действие «Медведя» происходит в 1885 году в Британской Колумбии. Я не снимал ни в Британской Колумбии, ни в 1885 году.
Я хотел открыть для себя пейзажи художника Альберта Бьерстада, которыми был очарован в Метрополитен-Музее в Нью-Йорке. Я совершил паломничество к местам, где художник бывал с мольбертом. Скалистые горы изменились со времен освоения Дикого Запада. К тому же я не часто находил удовлетворительную натуру. От Юты до Юкона я обнаруживал одно и то же: где природа еще сохранила девственную красоту, там не было возможностей для размещения группы из 200 человек. Такие же проблемы в Северной Норвегии, на юге Новой Зеландии и Австралии. Разочарование принесли и поездки в Венгрию, Югославию и испанские Пиренеи.
В октябре 1986 года я проезжал Баварские Альпы с целью рекламного продвижения фильма «Имя Розы». Я был поражен великолепными небесами и девственным романтическим пейзажем и попросил продюсера Тони Люди продолжить исследование местности. Он показал мне Доломиты. Эффектное захватывающее зрелище и на разумном расстоянии от деревень и отелей. Эти места никогда не снимались в кино. Мы решили снимать в национальных парках Северной Италии и в австрийском Тироле.
Последние сцены фильма я намеревался снять в деревенской глуши нетронутой природы Канады, севернее Полярного круга недалеко от дельты Маккензи.
Вопрос. Считаете ли Вы этот фильм противоположностью документальному кино?
Ж.А. Мы снимали медведей на природе, на этом все сходство с документальным кино и заканчивается. Мы реконструировали натуру, добивались, чтобы дрессированные медведи играли роли диких зверей. А документальное кино показывает каждодневную жизнь среднестатистических персонажей.
Очевидно, что «Медведь» – это вымысел. Мы представили действия определенных существ, оказавшихся в критической ситуации. Уникальные, чрезвычайные, исключительные поступки, все – стало возможным в фильме. Мы можем говорить… о документальном вымысле.
БАРТ И ЕГО ТРЕНЕР ДУГ СЬЮС
Январь 1977 года. Балтиморский зоопарк. Тренер Дуг Сьюс буквально влюбился в пятинедельного шестифунтового медвежонка по имени Барт. Согласно договору с директором зоопарка, Сьюс взял детеныша, чтобы он жил в горах Юты с другими дикими животными, которых Сьюс воспитывал, прежде всего, как животных-актеров. Но Барт выделялся из всех остальных. Он стал звездой. Почти десять лет спустя, когда начались съемки «Медведя», он весил 2 000 фунтов и имел рост 9 футов и 2 дюйма.
Барт был умным, послушным, хорошо ориентировался в окружающей среде, все быстро заучивал и запоминал.
Причина, почему Барт был таким хорошим учеником, заключалась главным образом в том, что у него был выдающийся «учитель драматических искусств». Этот светлобородый гигант, похожий на ковбоя, человек с золотым сердцем, посвятивший себя работе, Сьюс – не столько тренер, сколько воспитатель манер. Тренировка животных обычно осуществляется отработкой одного элемента за другим и заучиванием действий путем их повторения снова и снова. А суть метода Дуга Сьюса, работавшего с Бартом, – в создании возможности для животного действовать, исходя из ситуации, с экспрессией и подобно тому, как если бы это происходило в естественных условиях. В этом случае медведи вспоминали свой природный язык сигналов, а не просто следовали выученным условным реакциям.
Дух товарищества – вот чем они могли гордиться в своей работе. Тренировка животных сопровождается бесчисленными почесываниями спины и за ушами, множеством игр и небольшим количеством сладостей. Все это закрепляет навыки правильного поведения.
Перечень ролей Барта более впечатляющ, чем у большинства его друзей-животных. Он исполнял роли в таких фильмах, как «Большой мир » и «Клан пещерного медведя». Дуг Сьюс хотел, чтобы он принимал участие и в этом фильме, на что были потрачены четыре года его жизни.
Каждый набросок сценарного плана, каждое движение, каждая эмоция были прочувствованы, проанализированы, отрепетированы так, чтобы Барт мог двигаться, словно он живет на свободе и действует, руководствуясь инстинктом. Например, в сценарии написано: «Барт ловит форель». Но Барт не умеет ловить рыбу в реке, он ест рыбу из супермаркета.
Дуг Сьюс построил большой пруд напротив своего дома. Он каждый день менял воду и выпускал туда живую форель, купленную в Солт-Лейк Сити. Понадобился целый год, чтобы у Барта проснулся инстинкт дикого медведя и умение наносить смертельный удар.
Другой пример: «У гризли была рана на левой стороне, и он прихрамывал». Полтора года Дуг ежедневно учил Барта мириться с муляжом, имитирующим рану. Обучал, как сгибать левую переднюю лапу так, будто прихрамываешь при ходьбе. Барту понадобилось два года, чтобы выработать инстинктивное движение подобное тому, словно он был действительно раненый дикий медведь. Никакой актер не стал бы так усердствовать, чтобы получить роль.
11 мая 1987 года Сьюс и его семья покинули Юту и уехали в Европу на четыре месяца. Барт был готов. Он чувствовал себя так, как если бы Большой Джон лично выходил на съемочную площадку, а Джон Уэйн учитывал его любую прихоть. Все любимые Бартом блюда были заготовлены в огромных морозильниках и вагонах-рефрижераторах. Его форель доставлялась самолетом из Канады, кости сырых цыплят подавались каждое утро. Кувшины с черникой и блюда с абрикосами были полны, рядом стояли корзины с массой отборных фруктов и овощей.
Барт с его причудами, которые иногда были подобны причудам его учителя, и Сьюс стали предметом искреннего восхищения съемочной группы. В ходе съемок этот замечательный тренер добился успеха, превосходящего его собственные ожидания. Барт великолепно справился с ролью дикого медведя в этой придуманной истории.
Мало-помалу взрослый медведь привыкал к детенышу. Понадобилось пять недель интенсивных предварительных тренировок прежде, чем Сьюс смог преодолеть естественный страх медвежонка и выработать у Барта терпимость по отношению к малышу. Кульминация наступила спустя пять месяцев, когда между взрослым медведем и медвежонком возникла настоящая дружба. Такое сотрудничество между медведями-гризли было достигнуто впервые в мировой практике дрессировки животных.
Дюк – медвежонок Юк
12 января 1987 года Дюк (мягкий – по-французски) родилась во Франции с весом полфунта и ростом менее пяти дюймов. Без зубов, с закрытыми глазками, закупоренными ушками, с большим языком для ее размера. Только ее когти были совершенно сформированы, уже твердые и острые. При температуре 80 градусов (по Фаренгейту), закутанная в шерстяные одеяла, она провела в офисе научных консультантов шесть недель. В плетеной соломенной корзине, уютно устроившись между двумя бутылками с горячей водой, Дюк с удовольствием выпивала по шесть бутылок собачьего молока в день.
Дюк сменила дом ее приемных родителей на новое место в центре Франции, в большом поместье с огромным парком, принадлежащем консультанту по животным для съемок – Жану-Филиппу Варину. Здесь она встретила 11 детенышей, которые жили на территории питомника площадью в 1 000 квадратных футов.
Питомник был настоящими яслями, где с детенышами обращались как с человеческими детьми: бутылочки каждые три часа, взвешивание дважды в день, еженедельный осмотр у ветеринара. Няньки были наняты специально, чтобы заботиться о медвежатах. Они записывали все данные в зеленую книгу, которая была настоящим отчетом о состоянии здоровья малышей.
18 мая 1987 года планировалось снимать первую сцену: «Большой медведь пересекает реку, детеныш колеблется, а потом стремительно бросается за ним». Каждого медвежонка попробовали на роль. Те, кто не любил воду, делали не более одного дубля. Некоторые действовали, как хорошие ученики. За несколько часов Анно определил одного из них, который мог бы подойти на главную роль – это была Дюк.
У нее была такая смышленая мордашка, и она смогла с изяществом и легкостью приспособиться к ситуации. Не обращая внимания на шум реки и холодную воду, она перебралась к группе с очаровательной простотой. Оригинальность ее поведения, ее экспрессия, ее постоянная готовность впечатлили, пленили и тронули Анно. Она чудесно следовала предписанию сценария, словно заново рассказывая историю, написанную Кервудом.
22 сентября 1987 года Дюк снималась в последней сцене. Словно подводя итог, детеныш должен был играть эпизод, когда Юк не желает уходить от охотников. Невдалеке верхом на лошадях отъезжают актеры. На переднем плане Дюк стоит спиной к нам. Повернись! И словно она поняла, что никогда больше не увидит этих людей. Детеныш встает, чтобы лучше видеть их. Ее плечи поникли, как будто согнулись под бременем большой печали. И когда камера запечатлела ее мордашку, Дюк снова села, протерла глаза и подняла лапу, будто разгребая воздух, словно пыталась вернуть уходящих людей. Жест отчаяния, жест прощания.
Режиссер поймал это мгновение, которое как нельзя лучше соответствовало сцене. Все были глубоко взволнованы. На глазах членов съемочной группы выступили слезы. Жан-Жак подошел в Дюк. Он нежно поцеловал ее в мордочку за то, что она привнесла так много очарования, грации, оригинальности, фантазии и доброты в фильм.
Затем под гром аплодисментов звезда покинула площадку.
Как только съемки фильма закончились, Дюк вернулась во Францию в поместье дрессировщика, вырастившего ее. В два года Дюк весила 450 фунтов и имела рост 5 футов и 6 дюймов. Она по-прежнему остается нашей «Дюк».
Док и его тренер Марк Венер
Последние шестнадцать лет Марк Венер тренирует медведей, тигров, змей, обезьян и даже птиц. Удивительное совпадение – он также был тренером Дока, старшего брата Барта. После выбора Барта на главную роль, Анно должен был выбрать дублера. Братские узы, это узы Барта и Дока делали их такими похожими, что выбор был очевиден. Кроме того, Венер тренирует животных подобным «позитивным методом», который применяет Сьюс: вознаграждение за усилие.
Будучи достаточно способным учеником, Док понимает около 40 слов, такие как – стоять, встать, остановиться, назад, улыбнуться, идти, спать, вернуться, ползти, бить, хромать, сидеть, просить и так далее. На случай непредвиденных проблем со звездой, Док проходил тот же самый тренинг. На площадке Док – так делают все дублеры – повторял все сцены за Барта, чтобы он не был измотан. Талант Дока, который очень понравился Анно, компетентность и профессиональные способности Венера, убедили режиссера, что он сделал правильный выбор.
Жан-Жак Анно
Сайт Жан-Жака Анно (http://www.jjannaud.com).
Печатается в сокращении.
Перевод с английского Н.Берковой.