Что ждет Иле-Алатауский национальный парк в ближайшем будущем? Новый виток коммерческого разрушения экологических систем или, в конце концов, отрезвление от рыночного дурмана и погони за наживой любой ценой?! Этот вопрос возник не на пустом месте, а на основании информации, поступающей от казахстанских уполномоченных органов.
В средствах массовой информации год назад началось обсуждение плана строительства горнолыжного курорта в Тургенском ущелье. Чтобы выяснить продолжается ли разработка проекта и какова позиция уполномоченных органов, Экологическое общество «Зеленое спасение» направило запросы в Комитет индустрии туризма Министерства культуры и спорта, Комитет лесного хозяйства и животного мира Министерства экологии, геологии и природных ресурсов и в Министерство иностранных дел.
Комитет индустрии туризма сообщил, что в настоящее время «ведется работа по разработке проекта стратегии развития горно-курортного комплекса Тургень с привлечением технической помощи Азиатского банка развития (далее – АБР) по подготовке предварительного ТЭО.
В апреле т.г. представителями АБР вместе с привлеченными экспертами, АО «НК «Kazakh Tourism» были проведены встречи с общественностью, в частности с лидерами общественного мнения, старейшинами и предпринимателями – жителями села Тургень, известными эко-активистами, представителями общественных объединений в сфере туризма для предварительного обсуждения проекта.
Так как решение по реализации проекта на сегодняшний день еще не принято, а также отсутствуют результаты предварительного ТЭО, полагаем, что запрашиваемая информация по физико-техническим характеристикам проекта, а также воздействию проекта на окружающую среду могут быть доступны только после его завершения (ориентировочно после сентября т.г. согласно информации АБР)»[1].
Министерство иностранных дел в ответ на вопрос о мерах, осуществляемых по включению Иле-Алатауского национального парка в Список всемирного наследия ЮНЕСКО, сообщило: «По результатам последней ревизии Предварительного списка от Республики Казахстан Иле-Алатауский ГНПП остался в данном списке под названием «Северный Тянь-Шань». В данную номинацию также был включён Алматинский государственный природный заповедник.
Данная позиция в Предварительном списке предполагается как расширение объекта «Синьзцянский Тянь-Шань», уже внесённого в Список всемирного наследия в 2013 году (https://whc.unesco.org/en/list/1414) – о расширении данной номинации с учётом соседних территорий говорится в Решении Комитета всемирного наследия ЮНЕСКО, принятом при внесении данного объекта в Список всемирного наследия.
Новая заявка в Предварительный список всемирного наследия ЮНЕСКО от Республики Казахстан по номинации «Северный Тянь-Шань» подготовлена по актуальному шаблону и находится на технической доработке по запросу Секретариата Конвенции. В скором времени она будет доступна на сайте Конвенции, заменив собой опубликованную в данный момент информацию 2002 года[2].
Деятельность по внесению данной номинации в Список всемирного наследия является долгосрочным приоритетом и должна базироваться на договоренностях по совместному управлению данным объектом двумя странами, на которых предполагается её расположение.
Кроме того, необходимо учитывать, что согласно требованиям Конвенции страна не может подавать более одной заявки на рассмотрение за один раз. В 2022 году на рассмотрение была подана транснациональная заявка на внесение в Список всемирного наследия ЮНЕСКО объекта «Туранские пустыни» («Cold-winter deserts of Turan»), решение по ней будет приниматься на заседаниях Комитета всемирного наследия ЮНЕСКО в 2023 году»[3].
Комитет лесного хозяйства и животного мира ответил, что горнолыжный курорт «Тургень» предполагается построить «на территории Тургеньского лесничества ГНПП [Иле-Алатауского национального парка], общей площадью порядка 6100 га, в том числе более 2150 га расположены в зоне экологической стабилизации, более 1150 га в зоне заповедного режима и более 2800 га в зоне ограниченно-хозяйственной деятельности.
В соответствии с пунктами 2 и 3 статьи 45 Закона Республики Казахстан «Об особо охраняемых природных территориях» в зоне заповедного режима запрещаются любая хозяйственная деятельность и рекреационное использование территории государственного национального природного парка, за исключением регулируемого экологического туризма, и устанавливается заповедный режим охраны, соответствующий виду режима государственного природного заповедника, указанному в пункте 1 статьи 40 настоящего Закона.
В зоне экологической стабилизации устанавливается заповедный режим охраны с запрещением хозяйственной и рекреационной деятельности, за исключением регулируемого экологического туризма, проведения мероприятий по восстановлению нарушенных природных комплексов и объектов государственного природно-заповедного фонда, размещения стационарных пасек со строительством временных строений, необходимых для занятия пчеловодством.
В этой связи, реализация Проекта не предоставляется возможным.
Кроме того, в Комитет по Проекту предложения не поступали»[4].
Итак, на данный момент три ведомства действуют подобно трем независимым государствам, не установившим дипломатические отношения. Министерство иностранных дел планирует продолжить работу по номинации Иле-Алатауского национального парка в Список всемирного наследия, не принимая во внимание чрезвычайно быстрые темпы разрушения его природы. Оно заявляет, что эта работа является «долгосрочным приоритетом»! Как это понимать? 20 лет, прошедших со дня внесения национального парка в предварительный список, недостаточно? Сколько изменений произошло за эти годы на территории парка? Сколько еще лет понадобиться для его номинации?
Почему так спешно появилась номинация «Туранские пустыни»? Никто не возражает против этого и не оспаривает экологическую ценность этих территорий. Вопрос в другом, почему для номинации Иле-Алатауского национального парка нужен длительный период, а для Туранских пустынь – нет? В чем же разница? Или дело в том, что желающих возводить коттеджи в пустынях не очень много, а уж горнолыжный курорт там и вовсе не построишь?!
Комитет индустрии туризма не принимает во внимание работу Министерства иностранных дел. Каждый новый освоенный кусочек земли снижает вероятность включения Иле-Алатауского национального парка в Список всемирного наследия. Любой туризм, а тем более «шашлычный», который словно заразная болезнь поразил все главные ущелья парка, наносит ущерб природе. Экологические нагрузки уже превышены во всех популярных местах отдыха. Но Комитет не замечает эти безобразия, водрузив на нос «зеленые очки экотуризма».
Достаточно взглянуть на количество участков, переданных в долгосрочное пользование для строительства так называемых «туристических» объектов «гостевых домов с конюшней или с пасекой и т. п.» в количестве 123 единиц на площади 520 га. Но ведь это целый город или 8667 дачных участков по 6 соток на территории национального парка!
В письме Комитета говорится и о встречах с общественностью. Но что обсуждалось на этих встречах, если документы не готовы? Ситуация как в анекдоте.
– А вы видели результаты предварительного ТЭО?
– Нет. Но мы за строительство курорта.
А, может быть, все-таки против? В письме ведь не говорится об итогах обсуждения с общественностью!
Когда же общественность сможет принять участие в процессе принятия решения по горнолыжному курорту? Ответ здесь же в письме: «Так как решение по реализации проекта на сегодняшний день еще не принято, а также отсутствуют результаты предварительного ТЭО, полагаем, что запрашиваемая информация по физико-техническим характеристикам проекта, а также воздействию проекта на окружающую среду могут быть доступны только после его завершения».
То есть тогда, когда в нарушение статьи 6 Орхусской конвенции уже не будет обеспечено участие общественности «на самом раннем этапе, когда открыты все возможности для рассмотрения различных вариантов и когда может быть обеспечено эффективное участие общественности».
В отличие от вышеупомянутых ведомств Комитет лесного хозяйства и животного мира предоставил информацию о месте планируемого курорта и его размерах со ссылкой на то, что информация предоставлена ему администрацией национального парка. Комитет ясно дал понять, что реализация проекта не представляется возможной. Но из ответа следует, что он сам не располагает всей информацией, так как «в Комитет по Проекту предложения не поступали»! Получается, что проект курортного комплекса разрабатывается без ведома Комитета? Или Комитет, как и в истории с Кок-Жайляу, предпочитает оставаться в стороне. А там, куда кривая выведет!
Все это напоминает деятельность, ярко описанную в басне И.А.Крылова «Лебедь, щука и рак». Пока наши государственные уполномоченные органы словно персонажи басни «из кожи лезут вон», идет работа с привлечением технической помощи Азиатского банка развития по подготовке предварительного ТЭО. На что же делается расчет? Зачем тратятся деньги, если изначально ясно что реализация проекта не представляется возможной?
Видимо на «спасительные» законодательные реформы, упоминаемые в документе АБР «Генеральный план по туризму экономического коридора Алматы – Бишкек». В нем, в частности, говорится: «Пакет 3: законодательные реформы, описанные в разделе 3, создание АРПТ и развитие горнолыжного курорта Тургень в рамках ГЧП»[5].
Только недавно завершилась кампания против строительства горнолыжного курорта в урочище Кок-Жайляу. Всего несколько месяцев назад оно было возвращено Иле-Алатаускому национальному парку. И вот снова грандиозные планы. Строительство курорта в 6 раз большего чем планировался на Кок-Жайляу. Опять в воздухе витает пресловутая идея о «развитии» дикой природы. Опять молчание ответственных за охрану природы лиц и ведомств, при бурной активности других, не имеющих никакого отношения к охране природы. Опять игнорирование существующего законодательства и «упование» на законодательные реформы. Опять несоблюдение норм конвенций о всемирном наследии, и о сохранении биологического разнообразия. Славно наша страна вступила в провозглашенное ООН Десятилетие по восстановлению экосистем!
И опять мы на перепутье. Положат ли государственные органы конец разрушению экологических систем Иле-Алатауского национального парка, приложат ли усилия для скорейшего включения его в Список всемирного наследия или нужно начинать новую кампанию по сохранению парка?
Наш комментарий
Хотим обратить внимание на некоторые противоречия в законодательстве Казахстана, которые создают серьезные препятствия для работы администраций национальных парков.
В соответствии с Указом Президента Республики Казахстан №77 от 12 мая 2011 года «Об изменении границ города Алматы» в его черту была включена часть земель Алматинской области, в том числе 832,82 га Карасайского района, подавляющая часть которых является землями Иле-Алатауского национального парка. Но об этом в Указе не упоминалось.
Далее, в соответствии с Указом Президента Республики Казахстан от 21 сентября 2012 года № 385 «Об изменении границ города Алматы» предусматривалось: «Изменить границы города Алматы, включив в его черту часть земель Алматинской области общей площадью 11 920,93 гектара, в том числе Карасайского района площадью 8 360,52 гектара и Талгарского района площадью 3 560,41 гектара, согласно приложению, к настоящему Указу». Согласно приложению 9995,46 га — это территория Иле-Алатауского национального парка.
Возникает вопрос, как должен вести себя гражданин на этих территориях? Как горожанин, находящийся в черте города или как посетитель национального парка, который обязан выполнять требования, установленные на особо охраняемой территории? Эти изменения границ приводят к абсурдным ситуациям. Согласно статье 108 (пункт 6) Земельного кодекса «включение земельных участков в черту города, поселка, села не влечет прекращения права собственности или права землепользования на эти участки». Это хорошо работает в городе при небольших объектах, имеющих четкие границы (строения и др.), а не на площади в несколько тысяч гектаров с определенными природоохранными режимами при отсутствии четко установленных и обозначенных на местности границ.
Многие граждане, передвигаясь в административных границах города, не знают об особом статусе национального парка, что может привести к конфликтам с его администрацией.
В свою очередь, работники национального парка при пересечении людьми его границы обязаны взимать плату за использование территории и обеспечивать природоохранный режим. Это естественно вызывает недоумение у неосведомленных посетителей и приводит к недоразумениям.
Аналогичная ситуация сложилась и в Алматинской области, где расположена большая часть Иле-Алатауского национального парка. Как должен вести себя человек? Как посетитель национального парка или как отдыхающий на горнолыжном курорте, одновременно находящемся на территории национального парка и в административных границах области?
______________________________________
[1] Ответ Комитет индустрии туризма Министерства культуры и спорта от … 2022 года на письмо Экологического общества «Зеленое спасение» от 20 мая 2022 года №042.
[2] Последнее обновление предварительного списка Республики Казахстан было осуществлено 25 августа 2021 года: https://whc.unesco.org/en/tentativelists/state=kz.
[3] Ответ Министерства иностранных дел от 25 мая 2022 года на письмо Экологического общества «Зеленое спасение» от 16 мая 2022 года №038. Сохранена орфография оригинала.
[4] Ответ Комитет лесного хозяйства и животного мира Министерства экологии, геологии и природных ресурсов от 9 июня 2022 года на письмо Экологического общества «Зеленое спасение» от 20 мая 2022 года №043. Сохранена орфография оригинала.
[5] Генеральный план по туризму экономического коридора Алматы – Бишкек. 2019, Азиатский банк развития, с.34: https://www.adb.org/sites/default/files/publication/560606/abec-tourism-master-plan-ru.pdf.
АРПТ – Агентство по развитию и продвижению туризма.
ГЧП – государственно-частное партнерство.